Его называют самым дорогим деревом в мире. В какой-то мере это верно, ведь цена кубометра древесины, пролежавшей в воде сотни, а то и тысячи лет, составляет в среднем несколько тысяч долларов, а при обработке вырастает, как минимум, вдвое. С другой стороны, мореный дуб – и не древесина вовсе в привычном понимании этого слова. Сегодня его относят к категории полезных ископаемых. При Советском Союзе добыча и вовсе была в ведении Департамента по драгоценным металлам при Минфине, и материал через запятую всегда упоминался рядом с золотом, серебром и платиной. В новейшее время, говорят люди знающие, была даже идея создать комитет по мореному дубу. Но не сложилось. И ценный продукт на какое-то время стал достоянием общим.

Кто сбивает цену?

Прошло не так много времени, а объявлений о свободной продаже доски мореного дуба или изделий из него на белорусских сайтах днем с огнем не сыскать. Нет, конечно, они иногда попадаются. Редко-редко встречаются ссылки и на мастеров, которые торгуют дубовыми сувенирами или мебелью под заказ. Тем не менее директор ГОДО «Транс-Центр» Александр Дупанов с горечью отмечает: «черные» предприниматели реально портят им всю конъюнктуру рынка. Они ведь могут себе позволить поставить цену пониже. Сбивают ее на ценный товар и нелегальные предприниматели из Украины и России. Реальная цена на ценную древесину может упасть в десятки раз, говорит эксперт. В итоге, чтобы продавать свою продукцию и выживать, предприятие вынуждено тоже значительно снижать цены. А ведь нужно содержать рабочий штат, технику, в конце концов, оплачивать коммунальные услуги. 

Казалось бы, достать пролежавший века на дне водоема дуб каждому под силу. Но не все так просто, говорят эксперты. Во-первых, ценную древесину под слоем песка и ила еще найти надо, а потом уже вытягивать на поверхность. Во-вторых, вес дуба может достигать нескольких тонн! Так что без спецтехники не обойтись. В идеале плюс к перечисленному – надо постоянно быть начеку, как бы не нарушить природоохранное законодательство, не повредить берег, не нанести вред ихтиофауне или водоему. Наложено табу на проведение таких работ в местах нерестилищ или запрета на рыбную ловлю. Нарушителю грозит штраф. К тому же и конфискация техники. 

Но и это не все. Допустим, удалось тебе соблюсти все перечисленные тонкости. Загвоздка еще и в том, как ценный материал сохранить. А тут – целая наука. Попадая в кислородную среду, говорят эксперты, ценная древесина быстро повреждается. Чтобы она сохранила все свойства, важно ее вовремя обработать, правильно высушить. Отклонились от технологии — получили обычные дрова, говорит Александр Дупанов:

— Как мы помним из биологии, человек на 80 процентов состоит из воды. Так вот влажность у мореного дуба значительно выше! Как только мы его извлекаем на поверхность, часть влаги из периферийного слоя начинает активно испаряться, а часть ее активно уходит в середину ствола. Специалист знает, что с этим делать. Дилетант — нет. 

Старыми запасами

Указа «О некоторых вопросах добычи и обращения янтаря и топляковой древесины» предприятие ждет как панацею. Ведь документ должен расставить точки над «і» и, что немаловажно, прописать все механизмы регистрации подобных добывающих предприятий. Последние три года, признается Александр Дупанов, организация живет старыми запасами — нового сырья не добывает. В чем загвоздка? По словам руководителя, в не слишком понятной процедуре регистрации:

— Вроде бы законодательно прямого запрета добывать дуб нет, тем не менее пока эту деятельность в соответствии с новым Водным кодексом нам никто не согласует. Поэтому живем в режиме ожидания. 

Кроме того, проектом указа планируется вести учет добычи топляковой древесины, а также предотвратить вывоз необработанного сырья за пределы страны. И это понятно, ведь цена на готовое изделие возрастает в разы. А значит, пока страна несет существенные потери на возможном экспорте. Об этом говорит заместитель министра природных ресурсов и охраны окружающей среды Андрей Хмель:

— Мы настаиваем, чтобы только готовая продукция из мореного дуба уходила за пределы страны. Это может быть как пиломатериал, так и мебель или другие изделия. Наша задача — обеспечить хорошую добавленную стоимость на продукцию и поступление средств в бюджет.

Согласитесь, посыл чудесный. И на этом можно было бы ставить точку. Только вот производить ту самую продукцию крупные деревообрабатывающие предприятия страны пока не спешат. Хотя, как минимум, два десятка из них, говорит Александр Дупанов, располагают технологиями по изготовлению мебели из дуба и вполне могли бы в эту задачу включиться. А уж добыть нужное количество сырья – не проблема: по словам специалиста, наша страна одна из немногих в мире, где существует технология его промышленной добычи. Есть и готовый сухой материал в объеме, достаточном для старта темы использования мореного дуба. 

Но, очевидно, на этот скептицизм у предприятий есть свои веские причины. И это в первую очередь, прокомментировали в концерне «Беллесбумпром», направленность на серийное производство. Товар из элитного сырья – продукция штучная, а потому, считают здесь, это сегмент малого и среднего бизнеса. Например, один из индивидуальных предпринимателей, изготавливающих дубовую мебель, затрачивая на производство одного столового гарнитура до трех месяцев, выручает за единицу товара до десяти тысяч долларов. Другой вопрос – найти на такой набор покупателя. Ведь мы, несмотря на то, что о мореном дубе что-то слышали, ценность его пока осознаем плохо. 

Щепки летят 

Впрочем, если в ситуации с мореным дубом наметились сдвиги, то с карельской березой мы лишь в начале пути. Казалось бы, какие тут проблемы? Ведь сегодня у нас этого ресурса больше, чем в самой Карелии, в несколько раз. Только вот, говорят ботаники, в этом российском регионе ее охраняют, а рубки разрешены лишь на специально высаженных плантациях. У нас, по крайней мере пока, ни о каких плантациях речи нет. Более того, случается, что эта ценная древесина, пускай и не такая дорогая, как у мореного дуба, продается по цене дров. Масла в огонь подливают и браконьеры. Так что если ситуация не изменится, березу через какой-нибудь десяток-два лет, говорит научный сотрудник Института ботаники НАН Аркадий Скуратович, можно будет заносить в Красную книгу:  

mdash; Я еще помню время, когда леса из карельской березы были колхозными. Затем их передали в государственную собственность. Тем не менее, поскольку это дерево не всегда красивое, случается, что его отдают на дрова. А ушлые граждане этим пользуются, покупая такую древесину дешево и продавая втридорога. 

В итоге интернет пестрит большим перечнем изделий из такой древесины. Часы, посуда, письменные наборы – ассортимент достаточно велик. Вот только если дрова обходятся в среднем по 25 рублей за куб, то та же тарелка будет стоить уже в четыре раза дороже. Охотничий нож с рукоятью и вовсе обойдется в 170 евро. Так что бизнес поистине выгодный. 

В каком-то смысле ситуации с березой и дубом схожи, за тем лишь исключением, что карельская береза – ресурс возобновляемый. И расширить ее площади могли бы даже на одном из ее крупнейших ареалов обитания — в Климовичском лесхозе. Но дерево растет не год и не два. Так что быстрого экономического эффекта, за исключением надежды на сохранность самой березы, ждать не приходится. Да и если говорить о промышленных масштабах, первым номером встает вопрос рынков сбыта. Сейчас в березе больше заинтересованы зарубежные покупатели. А для выхода на европейский рынок без международных сертификатов, подтверждающих экологичность продукции, не обойтись. Так что пока желающих работать в этом на-правлении особенно нет. Но ведь до момента, когда вырастет лес, пройдут десятилетия. А значит, над будущим карельской березы нужно думать уже сейчас. 

КСТАТИ

Мореный дуб — уникальный материал, на создание которого природа затратила тысячи лет. Добывается с глубин рек и болот в тех местах, где дуб произрастал многие тысячи лет тому назад. Издавна высоко ценился. Из этого материала был, например, изготовлен трон Петра I. Сегодня это удивительное творение из позолоченного серебра и мореного дуба английского мастера Клаузена можно увидеть в Тронном зале Зимнего дворца. Ну а если вспомнить более ранние события, то рыцари короля Артура, известные как рыцари круглого стола, собирались именно за столом из мореного дуба. 

Самому старому мореному дубу из найденных в Беларуси – более 8 тысяч лет. Эту цифру подтвердила специальная углеродная экспертиза в независимой международной лаборатории. 

Запасы мореного дуба придонного залегания на территории страны, добыча которых не нарушает экологическое состояние и равновесие рек и озер, оцениваются в 25—30 тысяч кубометров. По мнению специалистов ГОДО «Транс-Центр», они и вовсе не превышают 20 тысяч кубометров.